Отсюда следствие (негаспаровское и в вольном пересказе вашей собеседницы): ностальгирующий эмигрант начинает драматизировать обычные бытовые сцены и ситуации, что влечет за собой душераздирающие описания детсада, школы, синюшного молока в пакетах, гнусных чулок на лифчиковых подвязках и полосатых эсэсэсэровских матрацев вместо пристойных буржуазных в цветочек.
То есть, жизнь у подобных авторов активно не любит людей. А хочется внимать историям, когда даже смерть/судьба влюбляется в человека, ходит за ним по пятам... И жалеет его, и не трогает.
(Утверждение про драматизм неплохо бы проверить на впечатлениях эмигрантов из ирландских, польских, чешских, итальянских -
