- тяжелое наследие царск советского режима для меня выражается в неумении открывать упаковки.
Как чел, помнящий детские впечатления от шпагата и оберточной бумаги с вкраплениями древесины, в кою заворачивалось все: от стульев до докторской колбасы и рыбы, я чаще рву обертку шоколадки не по должному шву, упаковку торта не с той стороны, ленточка на коробке дисков или ручек не подцепляется или целлофан не поддается на разрыв etc.
Зато хорошо получается грубо вскрывать ножницами картон или терпеливо развязывать узлы пакетов-бечевок.

- в букмекерской конторе, ютящейся среди отделов трехтажного магазинчика, ходит сидит на пластиковых стульях перед экранами контингент мужичков птичьего вида, печально сжимающих бумажки (с расчетами?). Иногда среди них может затесаться тинейджер, тоже странно птичьего вида. Женщин там ни разу не видела.

- субботняя вспышка лета растворилась в привычных дождях/резиновых сапогах.
Интересно, когда дети стали носить обувь по размеру? Помнится, что сапоги (литые! с рисунком ковбойского лассо сбоку!) носились мною сначала с двумя парами носков, потом с одной, потом без, а потом уже были бережно переданы очередному поколению третьеклашек.
Я переживала: новые сапоги были уже заурядными, - и настояла на туфлях в школу, пообещав взамен по выходным все же носить сапоги - для прыганья в лужах. Карманы куртки были оттянуты - ножиками, битками, мелками и - редко - мелочью, быстро тратившейся на семечки-кино-козинаки. Другие дети еще любили кислую аскорбиновую колбаску покупать.

(Разговор)
- Надо бы проголосовать за любую, кроме "ЕР".
- Не могу, меня клинит от всех.
- Твой голос уйдет тогда им!
- Не, пусть процент неявки тоже покажет им! В общем, вы как хотите, а мы с мамой просто не пойдем. Будем глядеть на ослов и падишахов с галерки.